Спектакль в прямом эфире. Трешевая история - Мария Макссимова

Запись через три дня:

«Вчера меня уволили, потому что я не умею продавать! Я рада, что теперь ничего не будет мешать проводить больше времени с Эдиком! Сегодня в 6 утра нашла три белых лилии на подушке. Я поняла от кого они и вышла к бассейну. Он был там. Я поблагодарила за цветы и спросила, что скажет Ася об этом, когда узнает. Он ответил, что ей тоже подарил и что мечтает о гареме. Глядя на его купальник, я не сомневалась в правдивости его слов.

– Собирайся, поедем на фотосессию в ущелье. Надо успеть до 12 часов – хороший свет. – добавил он, медленно снял с меня купальник и быстро ушел. Я смутилась, а потом поняла, что хочу его больше всего на свете.

Оделась, посмотрела на себя в зеркало и поняла, что так красива, молода и счастлива, что можно даже не краситься, надела топ и мини, волосы распустила. Пока мы ехали, мысленно спрашивала: «Господи, стоит ли мне быть с ним или нет, дай знак!» И перед нами появился мост.

– Эдик, а что это за мост?

– Это мост влюбленных

Через несколько километров увидела плакат стриптиз бара с женщиной, в позе готовности. Я растолковала это как одобрение. Может быть, это значило, что выбор за мной – свадьба или дешевый секс, но я не хотела замечать очевидное. Иногда мы останавливались, чтобы сделать красивый снимок. И на третьей остановке, недалеко от моря, Эдик заглушил мотор, положил мои руки на руль, задрал юбку, одним движением стянул бикини, схватил за волосы и вонзил в дрожащее от возбуждения тело, свой раскаленный болт. Он тяжело дышал мне в ухо и весь пылал. Я начала кричать от восторга, но он зажал ладонью мне рот и начал стремительно двигаться, постанывая. Потом резко вышел и вошел несколько раз. Внутри меня разлился вулкан. Он сделал еще несколько толчков, и я затрепетала, словно зажатая в ладонях бочка. Хотела продолжения, но он уже ничего не хотел. Я сбросила одежду и зашла в воду. Он оставил вещи на берегу и пошел за мной. Повернулась к нему лицом, руками обвила шею и прижалась своими губами к его. Он нерешительно поцеловал меня и сказал: «Бэби, только не влюбляйся. Не целуй меня в губы». И это после того, что уже было? Я заплакала и вышла на берег. Пока одевалась, он достал фотоаппарат и начал меня снимать. В какой-то момент, мы снова оказались друг в друге. Незаметно подкрался вечер. Я спросила, а что будет, если у нас случится бэби? Он обхватил мою тонкую талию своими огромными ладонями и сказал, что мечтает об этом.

– Ася ведь не может нас осчастливить…

– Дети – благодать Божья

– Видимо, так и есть. Мы три года пытались стать родителями. А теперь Ася заболела, не подпускает меня близко.

– Она умрет? – вырвалось у меня.

– Если болячка переродится в онкологию, то да. И я стану вдовцом. Нельзя так говорить – грех, но ты сама спросила.

Я поймала себя на мысли, что так хочу быть с Эдиком, что желаю смерти той, к которой испытывала самые нежные чувства на свете еще месяц назад. Это ужасно. После фотосессии заехали перекусить в небольшой тайский ресторан. Потом Эдик снова учил меня ездить и дал порулить. Чудеса! Я поехала, как ни в чем не бывало. – Надо было тебя сразу отшлепать, я же говорил, – самодовольно повторил он несколько раз на радостях.

Когда мы вернулись домой, Аси там не было. Нам было все равно. Мы поняли, что устали и легли спать. Он на супружеской кровати, я – в кресле на первом этаже в прихожей с глянцевым журнальчиком. Там были красивые девушки, дорогие машины, туфли и сумочки, маленькие породистые собачки и настоящие джентльмены. Я мечтала, что когда-нибудь Эдик и все это станет моим».

(Он – на супружеской кровати, она – в прихожей. Это конец лав-стори. А она думает, что начало. Спорим?)

Трешевая осень

Выпал первый октябрьский снег. Работать не хотелось. Из-за смены погоды болела голова. К тому же, ночью мне спать не дали. Вынуждена была слушать оперу «Блудный сын» в исполнении алкоголика-соседа.

– Мам, пусти меня! Мама! Мама!

– Нет у тебя матери! Уходи!

Казалось, что у них заело пластинку. Однако с каждым разом реплики бабки были все длиннее и громче. Хотела вызвать полицию, потом позвонить в психушку, чтобы забрали старуху.

Уснуть не получалось, поэтому села за чтение дневника. Дорогой читатель, никогда не читай чужие дневники. Кроме разочарования ты ничего там не найдешь. У каждого человека есть свои слабости, секреты, темные стороны… И лучше о них не знать. Раньше я восхищалась Машей, завидовала, а теперь кроме жалости ничего не испытываю. Почему мы часто сравниваем себя с кем-то кто нам кажется умным, красивым, талантливым и хотим быть такими? Мы же не сравниваем себя с кузнечиками? А они, между прочим, хорошо прыгают… Но никому в голову не приходило страдать от того, что мы не можем быть кузнечиками.

«Прикроватная» жена

«После фотосессии, закончившейся сексом, а точнее, начавшейся с него, я активно ищу новое жилье. Ася и Эдик меня избегают. Друг с другом они общаются натянуто. Ася называет его похотливым животным и отказывается быть с ним. Днями она где-то пропадает и трубку не берет, но спят они в одной кровати. А вчера вечером она спряталась. Эдик искал ее по всему дому и саду, был даже у соседей. Мне кажется, она была под кровать. Ведь Эдик смотрел во всех комнатах. Она же утверждает, что сидела в наушниках на кровати и не слышала, что он ее ищет. Может быть, она чокнулась или мстит?»

Инстаграм

Девять утра. Звонок

– Отдел Новостей. Здравствуйте!

– Дайте мне Олега!

– Олега нет, он опаздывает, а кто его спрашивает?

– Очень большой человек…

– Вы кто? И по какому вопросу звоните?

– Вы что не поняли, я ОЧЕНЬ большой человек

– Гулливер? Привет от лилипутов, – чуть не вырвалось у меня – Мы поставим на ваш звонок мелодию группы «Литл биг» – «Из биг». Пока я думала, как красивее нахамить, корона очень большого человека, видимо, упала и раздавила телефон – на том конце раздался грохот и гудки.

Потом телефон разрывался от звонков коллекторов Катеньки. При очередном разговоре, она включила громкую связь… Первое, что мы все услышали:

– Ну, что, подмылась, старая? Мы уже выезжаем, долги будешь отрабатывать.

– Я не старая, мне 40. – Катя заплакала.

Барбариска принялась ее успокаивать, а я пошла к Светловой. Но начальница с самого утра была не в настроении: швыряла телефоном в пробегающую по стене сороконожку, орала на кого-то в трубку и колотила зависающий принтер – степлером. Увидев меня, попросила: «Яду, мне, яду!» Замахнулась на роль Понтий Пилата! В ответ мне захотелось замахнуться на Шекспира:

Гнев губит красоту твою, как холод —

Луга зеленые; уносит славу,

Как ветер почки. Никогда, нигде

И никому твой гнев не будет мил.

(Укрощение строптивой)

Светлова истерично засмеялась. А потом вскочила с редакторского кресла и понеслась к выходу, радостно выкрикивая, что послу из Монголии кранты, потому что сегодня вечером – Уткина!

Зареванная Катя засмеялась. Я не знала – в чем соль.

– Уткина часто запинается, путает фамилии, названия, переставляет местами предложения и сами новости, – пояснила Катя. – Недавно актриса Замкова в первом абзаце у нее превратилась в Задкову, а в последнем – в Лобкову. Один раз она «похоронила» известного артиста – переврав фамилию. Умер местный композитор Владимир Вишняв, а она прочла Владимир Вишнёв. А на следующий день как раз был его концерт, а люди сдали билеты.

Катенька вспомнила про своих коллекторов и снова заплакала. Чтобы как-то ее отвлечь, я попросила помочь найти скороговорки для Барбариски. Мы втроем сели около ее компьютера, но нас отвлекла новость про художника, который приехал из Петербурга в Москву на Красную площадь, чтобы прибить к брусчатке гвоздями свои гениталии, выражая протест. Житель культурной столицы…

Катенька закрыла браузер и начала еще больше плакать.

– Иногда кажется, что вся жизнь вовсе не театр – цирк для душевнобольных.

– Я вспомнила!!! Девочки, вы должны это видеть! – Барбариска снова открыла браузер и набрала в поисковике: «Кот Мостик». – Про него недавно «Первый канал» сюжет снял!

Следующие 20 минут мы залипали на инстаграме кота по прозвищу Мостик, который контролирует стройку на мосту через Керченский пролив и фотографируется в разных позах, рассказывает интересные истории, разыгрывает призы и подарки. У Мостика есть друзья – Ассоль и Бегмот. Сначала Катенька смеялась, но вдруг зарыдала навзрыд.

Конец ознакомительного фрагмента.